Филиал апокалипсиса: как живут люди, застрявшие в Донецке из-за карантина
Оккупированные районы Донецкой и Луганской областей все еще отрезаны от внешнего мира – контрольные пункты въезда-выезда (КПВВ) на линии разграничения полностью не работают с 22 марта. С обеих сторон линии разграничения остались те, кто не успел вернуться домой. Застрявшие в Донецке – преимущественно те, кто приехал туда проведать родных или состояние жилья – оказались почти заложниками.
Ранее в Донецкой обладминистрации комментировали, что по приказу командующего Объединенных сил КПВВ будут закрыты по 22 июня – если не появится других указаний. На совещании по противодействию распространению коронавируса 2 июня главнокомандующий ВСУ Руслан Хомчак сообщил, что уже готовят к открытию первые КПВВ на линии разграничения в зоне проведения ООС после 10 июня.
Свои.City поговорили с тремя украинками, которые по разным причинам сейчас находятся в Донецке и не могут пересечь линию разграничения из-за карантина. Мы узнали, как они живут в оккупированном городе, чем занимаются и что думают о будущем.
Наши визави попросили изменить их имена ради безопасности, ведь неизвестно, сколько им еще придется находиться в оккупированном Донецке.
Ирина Маликова: «Хотела устроиться на работу, но потребовали «паспорт ДНР»
– Я приехала в Донецк из Киева за день до того, как закрыли блокпосты в марте. Я не планировала ехать именно в этот день, у меня были куплены билеты на поезд через две недели, но меня словно какая-то интуиция подняла и погнала на вокзал, – рассказывает 35-летняя переселенка. – Почему-то меня долго проверяли на обоих блокпостах – украинском и «ДНР», но так или иначе я приехала в Донецк к своей семье и осталась с ней на все время карантина.
В Киеве у меня есть работа, я пиар-менеджер в рекламном агентстве. Живу на съемной квартире, а муж с сыном – в Донецке. Мы хотели дождаться конца учебного года, чтобы мои мужчины приехали в столицу и мы бы начали понемногу обустраиваться там. Но жизнь внесла свои коррективы.
Оккупированный Донецк на карантине
Как только захлопнулись блокпосты, стало понятно, что я здесь надолго. Руководство нашей компании отправило нас в бесплатные отпуска. Встал вопрос, как выживать в Донецке. Зарплата у мужа небольшая, сын растет, его надо обувать, одевать, да и всем нам надо одеваться, обуваться, питаться, поэтому я решила найти какую-то подработку на пару месяцев.
Сначала посмотрела вокруг, думала, устроюсь в какой-нибудь магазинчик продавцом. Не скажу им, что это на время. Буду работать, а когда откроются блокпосты – просто уволюсь и уеду. Но не так-то это оказалось просто. Везде, куда я приходила по объявлениям, у меня требовали «паспорт ДНР». Никого не интересовала моя специальность, даже санитарную и трудовую книжки не спрашивали, а вот «паспорт ДНР» был обязателен. Украинские документы с местной пропиской не устраивали хозяев торговых точек.
Но я принципиально не хочу получать этот «паспорт»! У меня есть нормальные документы, подтверждающие личность, признанные во всем мире. На кой черт мне нужны еще какие-то, за которые я должна стоять в очередях, платить пошлины в карманы боевиков? А потом мне с этим «паспортом» что делать?
Я засела дома за ноутбуком и начала искать вакансии на удаленке. Тут тоже все было не особо радужно, вакансий мало, многие из них – натуральный «развод». Но нашла небольшую организацию, которой бфл нужен копирайтер. У нас вроде начало что-то получаться в плане сотрудничества по гражданско-правовому договору. Мы договорились даже о понедельной оплате за работу на банковскую карту, по которой в Донецке можно легко получить деньги.
Считаю, что мне очень повезло, денежный ручеек хоть и тоненький, но спасительный для нашей семьи. Да, мне приходится сидеть за ноутбуком по 10-12 часов, но по-другому пока никак: зарплата зависит от выработки. Да и на улицу я мало выхожу, поэтому считаю, что вот такая у меня самоизоляция. Защищаюсь от коронавируса.
Мария Калиновская: «Многие старики уже попрощались со своими пенсиями»
– Я живу на подконтрольной территории, в Днепре, а в Донецк в начале марта приехала проведать маму. Она болеет, я за ней ухаживаю, у меня много забот – в общем, я как-то пропустила тот день, когда блокпосты закрылись.
А в начале апреля мне надо было возвращаться в Днепр. Я по профессии – переводчик английского языка, на мне «висит» несколько проектов, которые с карантином не закрылись, так как это онлайн-проекты. Но вся моя рабочая база и наработки остались в Днепре. И тут такой затык! Нас загнали в гетто. И когда выпустят – неизвестно.
Оккупированный Донецк на карантине
Работать из Донецка у меня не получается, здесь постоянные аварии у провайдера, интернет «ложится» чуть ли не каждый день, вести видеоконференции нереально сложно. С другой стороны – больная мама, которой требуется постоянный уход и присмотр. Я понимаю, что остаюсь без заработка, что маминой «днрской» пенсии в 6 тысяч рублей (2230 гривен) для нас двоих явно не хватает. Слава богу, муж присылает на карточку деньги.
Знаю, что многие уже мысленно попрощались со своими украинскими пенсиями – люди боятся, что им не отдадут суммы, накопившиеся на их пенсионных картах за 3-4 месяца. Это довольно много денег! Среди стариков я вижу уныние. Считаю, что они имеют право на эти пенсии и осуждать их никто не имеет права.
Кстати, в нашем дворе появилась новая дворничиха. На вид ей лет 80. Еле ходит, но каждое утро шебуршит с метлой. Соседи рассказали, что у нее совсем крохотная местная «пенсия», на хлеб не хватает – и она упросила в управляющей компании взять ее на работу. Взяли, потому что не хватает рабочих рук. И эта полуживая бабуля, дай ей бог здоровья, пашет так, как молодые не хотят пахать!
Сосед мой, строитель по профессии, уже второй месяц ноет, что не может уехать в Москву, где он в квартирах и домах ремонты делает. Хотя, я помню, он и зимой ныл по этому же поводу, так что не знаю, что ему мешает на самом деле. Но сейчас причина прямо очень уважительная.
Читаю местные паблики и группы, вижу, как люди страдают от закрытых пунктов пропуска. Кому-то надо срочно лекарство привезти, кто-то на операцию не смог выехать – сижу и молюсь про себя, что у меня еще не самая страшная ситуация.
Виктория Резун: «От тоски хочется волком выть»
– Это называется «приехала Вита из Мариуполя проведать квартиру в Донецке», – горько улыбается 40-летняя жительница приморского города, а в прошлом – дончанка. – Третий месяц уже «проведываю», сил никаких нет. Когда поняла, что все, заперта я, как и все тут, начала искать какие-то пути, чтобы выехать в Мариуполь. Но не тут-то было!
Я подумала и сказала: «Нет, спасибо». А вдруг бы меня по минным полям повезли? А вдруг бы пограничники решили план по выявлению нарушителей выполнить? Или за взятку прихватить? Нет, я не готова была так рисковать.
Вот, сижу в своей квартире (дом – возле железнодорожного вокзала), смотрю в окно. На улице никого. В подъезде половина квартир пустуют, люди уехали еще в 2014-2015 годах. Соседка старая меня ненавидит, шипит, что я бандеровка, что она меня в «МГБ» сдаст. Я ее не боюсь, но лишний раз стараюсь на глаза ей не попадаться.
Оккупированный Донецк на карантине
Телевизор не смотрю, выхожу только в магазин или на рынок. В основном, сижу в интернете. Что касается денег, то я же не рассчитывала задерживаться так надолго. Что с собой взяла – давно потратила, сейчас «подъедаю» деньги с кредитной карты. Хорошо, что курс в обменниках немного подрос: месяц назад за 1000 гривен давали 2200 рублей, а сейчас уже 2500…
Отказываю себе во многом, единственное, без чего не могу прожить, – шоколад. Хоть маленькую плиточку, но покупаю иногда себе.
Честно говоря, от тоски хочется волком выть. Подруги-друзья – все остались в Мариуполе. Слава богу, телефоны работают, можно поболтать. А в остальное время просто пытаюсь занять чем-то голову и руки. Вымыла всю квартиру уже по три раза, разобрала все шкафы и балкон, даже в подъезде помыла пол и стены. Но тоска не проходит и постепенно накатывается депрессия. Выхожу на улицу – там все в масках, как зомби, кто-то в перчатках, дождь этот постоянный… В общем, филиал апокалипсиса какой-то!
Свої в Telegram 
