Мы посмотрели сериал «Чернобыль» с ликвидаторами из Северодонецка. Вот их впечатления и воспоминания
В Чернобыле не пили водку, там действительно падали вертолеты, а люди руками сбрасывали куски графитовых стержней с крыши взорванного реактора.
В 2019 году вышел мини-сериал «Чернобыль» от HBO, копродукция США и Британии. Он занимает 5 место в рейтинге лучших сериалов «всех времен и народов» авторитетного ресурса IMDb.
Мы посмотрели «Чернобыль» с ликвидаторами из Северодонецка Сергеем Земсковым и Анатолием Якименко. Потом они поделились впечатлениями и воспоминаниями.
«В сериале много правды. Но когда шахтеров показали голыми, меня слегка покоробило»
Сергея Земскова призвали в Чернобыль прямо с завода. Он не сопротивлялся, надо – так надо. Его военная специальность – оружие массового поражения и средства защиты, радиационная химическая разведка и дозиметрический контроль. Как раз для Чернобыля.
В северодонецком военкомате сказали – едете на переподготовку. Отправили в Луганск. Там Сергею прямо сообщили – летите в Чернобыль. Посадили в самолет и в тот же день отправили в Киев. Через пять дней походного марша батальон Сергея расположился в лагере за семь километров от станции. Календарь показывал 10 июня 1986 года.
Сергей Земсков
– Сериал просмотрел от и до, – признается Земсков. – Постоянно сравнивал со своей жизнью, впечатлениями. Много в нем правды. Очень хорошо реконструировали атмосферу тех дней. Правда, и преувеличили немного.
У меня 18 выездов на 4-й блок. Два приказа засекреченных. В военном архиве написано про них – для выполнения особо важного задания командования. В эти разы я спускался к шахтерам. Когда в сериале их показали голыми, меня немного покоробило. Они работали в ботинках на босу ногу, брюках и майках. Некоторые были без майки, но в брюках. Но чтобы голые! Я не видел. Спускался к ним замерять радиационную обстановку.
Сколько я им разрешал работать, рассказать не могу. Норма облучения – 25 рентген. Набрал её, получаешь деньги – и домой.
В сериале «Чернобыль» показали, как аварию ликвидировали голые шахтеры
Некоторые работы выполнялись квалифицированными специалистами. Их обычным солдатом не заменишь. Например, водитель радиоуправляемой машины мог получить 35 рентген, а замена ему не пришла. И он работал, пока не присылали сменщика. Хотя мог уйти. Но люди оставались и работали. Техника не должна простаивать. Так и шахтеры. В сериале их показали суровыми ребятами, которых призвала партия. По-моему, они были гражданскими-добровольцами.
***
Сергей служил в отдельном инженерном батальоне специальных работ. Они занимались дезактивацией территории вокруг 3 и 4 блока, чтобы ликвидаторы могли затащить саркофаг в менее зараженной обстановке.
– Мы снимали верхний слой земли, – вспоминает он. Грузили его на камазы и увозили. До третьего блока работали в робе, а дальше – только внутри техники.
Кабины своих машин водители обшивали свинцовыми листами. В сериале это показали. Радиационный фон был такой, что ездили на место работ в инженерных машинах разграждения. Корпус этой машины герметичен и имеет противоатомную защиту.
Такие инженерные машины разграждения использовали в Чернобыле
Палаточный городок, в котором мы жили, точно как в сериале. Он был поделен на сектора, в них жили солдаты разных специальностей. Единственная разница – мы стояли в лесу. На станцию нас каждый день возили.
Весь май над взорвавшимся реактором работали летчики. Закидывали очаг мешками с песком, поливали территорию. После них пошли люди и наш батальон.
Сергей Земсков
В одной из серий показывают ребят, которые скидывали графит с крыши реактора. Я их видел. И ребят, которые брали в руки графитовые стержни видел. Они работали по времени, в просвинцованных фартуках, рукавицах, респираторах, очках. Их показали очень реалистично.
У меня была небольшая команда. Мы занимались радиационной разведкой на четвертом блоке и вокруг него. Наши замеры отправляли в Киев и Москву. По ним принимались решения о дальнейшем проведении работ.
В сериале руководство станции и партии пытается засекретить трагедию. Не верят словам ученых. Думаю, мои замеры брались в расчет. Все-таки, катастрофу на тот момент признали.
В одной серии отстреливали собак. Это происходило в городе. На станции такого не было. У меня перед глазами до сих пор картина: на территории бегало много животных, и вот лежит собака на животе и лижет передние лапы. На них нет ни шерсти, ни кожи. Сплошное мясо.
У тех, кто работал на 4-м блоке, рядом с ним, медики раз в неделю брали кровь на анализ. 25 июля, после негативного результата, я получил направление в Харьковский военный госпиталь. У меня началась лучевая болезнь. Появились трещины и живые раны в складках кожи по телу. Года полтора выкарабкивался из этого состояния.
В московской клинике видел ребят пострашнее. Как в сериале. Лежат с открытыми ранами. Кожи нет, одно мясо. Когда я попал в госпиталь, таких ребят было не много. Сильнее всех пострадали первые ликвидаторы, пожарники. Атмосфера в госпитале была спокойной. Никто не жаловался на свою участь. Много говорили, вспоминали работу на атомной станции.
***
В медицинской карточке Сергея – 11 хронических болезней. Каждый год он приходит к памятнику жертвам Чернобыля. Отдает дань умершим сослуживцам, встречает еще живых. Обнимает их за руку, обмениваясь теплыми словами. И ни о чем не жалеет.
«Основным материалом во время ликвидации, основным оружием были люди»
Жаркий август 1986-го. Старший лейтенант Анатолий Якименко, служащий в пожарной охране Северодонецка, прибывает в Чернобыль. Вокруг города красивейшая природа. Правда, лес рыжий от радиации, а из взорвавшегося реактора вдалеке струйкой идет дым. Страха нет. Только мысли – наконец я увижу то, о чем мне рассказывали. В полях стоят зрелые и сухие хлеба. Они – причина пожаров. Отсутствие людей в городе – причина мародерства.
Анатолий Якименко
Первая группа пожарных из Северодонецка поехала на ликвидацию аварии в мае. Из семерых до сегодня дожил один. Анатолий рассказывает, что первыми тушили взорванный реактор пожарные станции, городов Припять и Чернобыль.
– Тут промашки в сериале нет. Только вот я не верю, что люди на мосту стояли и смотрели на свечение от взрыва. Помните, там их собралось очень много и они ловили частички радиоактивной гари. Это художественный прием, мне кажется, – размышляет Анатолий.
На станции вертолеты продолжали закидывать реактор смесью, поглощающей радиацию, и заливать водой. Её приходилось откачивать. Очень много налили.
В первых сериях показали, как падает вертолет, пытаясь потушить реактор. В наше время такое тоже случалось. При мне два упало. Наверное, пилотам стало плохо.
Я обследовал капитальные объекты станции. Наши замечания передавали правительственной комиссии. В фильме ее хорошо показали. Один раз приглашали и меня. На ней собралось порядка 40 человек. Видел Легасова (академик Валерий Легасов был одним из руководителей правительственной комиссии СССР, которая ликвидировала последствия аварии на ЧАЭС. Он же стал центральным персонажем сериала. – Свои). Он курировал вопросы закрытия развороченного реактора.
Все недочеты, выявленные нами, брали во внимание. Мы указали, что во время строительства станции кабельные каналы не были изолированы. Через каждые 50 метров, по нормам, должны стоять несгораемые перемычки. Этого не учли при строительстве.
В сериале точно описали работу реактора. В нем действительно были графитовые стержни, которые управляли работой реактора. Они автоматически опускались и поднимались. При их опускании работа реактора заглушалась. При поднимании мощность возрастала.
Причиной взрыва стала человеческая ошибка. Ночью проводили эксперимент. За счет атомной энергии воду превращали в пар, и вырабатывалась электроэнергия. На станции в ночь взрыва повышали мощность реактора. Потом его заглушали. Смотрели, сколько проработает турбина на холостом ходу. На всех контролируемых величинах стоят блокировки. Они были отключены, чтобы не остановить процесс. Реактор – это большая бочка. В нее вставлены графитовые стержни. Подается вода на главные циркуляционные насосы величиной с двухэтажный дом. На них тоже отключили блокировку. Одни насосы остановились, другие не могли быстро запустить. В один момент прекратилась подача воды. Мощность реактора возросла. И в фильме это показали. Опускают стержни, а он не глушится. Непроизвольно пошло повышение мощности. Вода вскипела так быстро, что выделился горючий газ – водород. Он взорвался и разрушил весь реактор.
После аварии факт взрыва скрывали. Советское правительство его признало после того, как норвежские датчики зафиксировали высокий уровень радиации.
Конечно, иногда за ужином мы выпивали. Водку или вино нам привозили те, кто катерами ездил в столицу. Только там можно было купить. В районе Подола, просто на улицах, продавали каберне в ящиках. Люди шутили – в Киеве случилась «кабернетическая революция». Считали, что если пить алкоголь, организм получит меньше радиации.
Воду обычную мы не пили. Нам возили минеральную, пепси. Доходило до того, что полы мыли минеральной водой. Так много ее было.
Эту машину пригнали из Северодонецка в Чернобыль. Она получила столько радиации, что ее списали. Круг вокруг номера машины означает, что ее похоронят
Основным материалом во время ликвидации, основным оружием были люди. Работали два робота. Один японский, один советский. В сериале показали немецкий. Роботами управляли дистанционно, они сгребали графит. Оба очень быстро потеряли управление. Радиация – это поток электронов, который выводит все из строя.
В сериале Легасов заявляет: машины не справятся, работать могут только «биороботы». Ими были мы. Ликвидаторы действительно работали на крыше две минуты. Графитовые стержни после взрыва лежали на крыше четвертого блока. Разлетелись и на крыши других зданий – турбинного цеха, главного корпуса. Курсанты Львовского училища, в котором я учился, скидывали вниз графит. На этом их служба заканчивалась. Уровень радиации был очень высоким.
Заставка сериала – это человек в химкостюме, поливающий улицы дезактивирующим раствором. Этим занимались пожарные. Они постоянно поливали улицы, дома, машины.
Мы после работы долго мылись. На выходе из душевой был датчик с изображением тела человека. Прикладываешь руку, и он тебе показывает, где еще осталось радиационное загрязнение. Идешь домывать.
***
Когда Анатолию рассказывают про мутантов из зоны отчуждения, он смеется. Говорит:
– Хорош брехать. В 30-километровой зоне вокруг станции были только люди, вызвавшиеся спасать страну от радиационной чумы.
Свої в Telegram 
